Фиброцемент имеет собственные особенности и историю. Начиная с его изобретения в 1900 году, фиброцемент всегда ассоциировался с культурой строительства. Это — культура простоты и эксперимента, культура обычных зданий и архитектурного авангарда.

Особенность материала — его очевидная подлинность, внешняя и осязаемая, при полной универсальности использования для отделки крыши, фасада, внутренней отделки, производства мебели и многих необычных методов применения в садах, при ландшафтных работах и в строительстве. В течение более ста лет материал вдохновляет дизайнеров и художников — Пабло Пикассо (Pablo Picasso), Фернан Леже (Fernand Leger) и Макс Эрнст (Max Ernst) даже писали на фиброцементе. Но прежде всего это материал для архитекторов. Они максимально используют уникальные возможности материала в своих проектах. Они выбирают фиброцемент как самостоятельный формоопределяющий элемент или используют его в комбинации с другими материалами. Размеры плит от 20 x 20 мм до 3100 x 1500 мм предоставляют разнообразные возможности для проектирования. Гофрированные листы стали воплощением идеального материала, дающего возможность выбора формы и цвета и расширяющего диапазон применений, который еще не полностью изучен.

Фиброцемент - материал одновременно простой и универсальный. В течение более 100 лет он используется архитекторами для крыш, фасадов и внутренней отделки. Кроме того, материал показал свою ценность в различных областях: в дизайне и искусстве, а так же в быту. История разработки продуктов из волокнистого цемента - это история инноваций и экспериментов. В строительстве область его применения включает в себя кровельные листы, детали фасада и лестничные ступени. В гражданском строительстве из фиброцемента изготавливают водопроводные трубы и подземные вентиляционные каналы большого диаметра. В городах Германии секции труб из фиброцемента используются как рекламные столбы. Многие места общего пользования, например скверы и сады, украшены элементами и вазами для деревьев, изготовленными из фиброцемента. Среди объектов ежедневного применения, производимых из данного жесткого материала — поля для гольфа, открытые дорожки для боулинга, бассейны для птиц и монолитные печи для барбекю. Архитекторы, проектировщики и другие профессионалы в творческих областях и сегодня высоко оценивают универсальность, прочность и эластичность материала. Дитмар Штайнер (Dietmar Steiner), глава Центра Архитектуры в Вене, назвал фиброцемент «основным техническим строительным материалом и неотъемлемой частью современной архитектуры».

История изобретения фиброцемента ведется от типового промышленного продукта XIX столетия. Людвиг Гачек (Ludwig Hatschek) (1856—1914), австрийский изобретатель материала, выходец из семьи пивоваров. Получив наследство, он приобрел фабрику в городе Воклабрюк, Австрия, производящую асбестовые листы и прокладки. Во времена индустриализации натуральный асбест из минерального волокна был популярен во многих сферах производства, прежде всего ввиду своей огнеупорности. Он также был необходим при строительстве домов, так как множество зданий в этом сельском районе имели крыши из деревянного гонта или соломы. В 1893 Гачек основал «Первую Австро-венгерскую асбестовую фабрику» и начал разрабатывать новые продукты. В течение семи лет он искал огнестойкий материал для покрытия крыш, более легкий и прочный, чем глиняная черепица, более дешевый и универсальный, чем шифер, и более долговечный, чем свинец. Наконец, найдя нужное вещество в составе цемента Портланд, смеси негашёной извести, воды и песка, он начал производить несгораемые, морозостойкие и легкие плиты для создания долговечной кровли.

С тех пор, как римляне разработали opus caementitium, было известно, что изделия на основе цемента могут выдерживать нагрузку на сжатие, но не на растяжение. Требуемая устойчивость к растяжению в тонких, прочных цементных плитах Гачека обеспечивалась натуральными асбестовыми минеральными волокнами, которые ценились с античных времен за их высокое сопротивление на разрыв. Эти волокна вдвое прочней стальной проволоки и, как полагают, являются самыми прочными натуральными волокнами. Родовое название «асбест» относится к натуральным гидросиликатным минералам. Термин «асбест» появился в Греции и означает «неразрушимый». Асбестовые волокна использовались по крайней мере 3000 лет назад в качестве минерального материала для плетения несгораемых тканей и добывались в асбестовых карьерах. До начала 1980х асбест применялся в тысячах изделий. Когда в 1976 результаты научных исследований показали, что мельчайшая асбестовая пыль наносит вред здоровью, Стефан Шмидхайни (Stephan Schmidheiny), глава компании Eternit AG, Швейцария, решил, что все управляемые швейцарцами компании Eternit прекратят производство асбестоцемента. На основе изысканий исследовательских лабораторий Германии и Швейцарии и в плотном сотрудничестве с Eternit в Австрии и Бельгии, волокнистый цемент был заново изобретен с применением других видов волокна.

В 1979 году Eternit AG уже работала в тесном сотрудничестве с Федеральным Министерством Германии по Исследованиям и Технологиям по поиску вариантов замены асбеста в промышленности. В 1981 году Ассоциация Торговли Асбестоцементом (WirtschaftsverbandAsbest-zement e. V.) заключила добровольное соглашение с Федеральным правительством Германии о прекращении производства асбестоцемента. До появления первых успехов было исследовано более 200 различных волокон и смесей волокон. Для изучения срока службы нового материала и подтверждения безопасности волокон для здоровья и отсутствия вредных воздействий при установке материала в зданиях требовались длительные испытания. В конце концов в качестве армирующего волокна стало применяться синтетическое органическое волокно, изготовленное из поливинилового спирта (ПВА). Данный материал использовался для хирургических швов. В 1981 году были произведены первые продукты нового поколения из волокнистого цемента без содержания асбеста.

Изобретение Людвига Гачека является не столько изделием, сколько процессом. В патенте от 28 марта 1900 года оно обозначено как «процесс производства плит из искусственного камня с гидравлическими вяжущими веществами с применением волокнистых материалов». В данном процессе замечательно то, что принцип остался неизменным даже после смены натуральных асбестовых волокон на синтетические органические пластиковые волокна. Панели из фиброцемента и в наши дни производятся в соответствии с процессом Гачека и на оборудовании Гачека.

Гачек продавал лицензии на свой процесс по всему миру. Наименование, которое он выбрал для материала — Этернит (Eternit) — произведено от латинского «Aeternitas», что означает «вечный». К 1910 году, всего через десять лет после выдачи патента, заводы по производству этернита работали во Франции, Швейцарии, Германии, АвстроВенгрии, Бельгии, Голландии, Португалии, Италии, Великобритании, Швеции, Дании, Румынии, России, США и Канаде. Прорыв в АвстроВенгрии произошел в связи со строительством горной железной дороги Тауэрн от Зальцбурга до Триеста в 1908 г. Все станционные здания, склады, сигнальные посты и вспомогательные строения по маршруту были выстроены из фиброцемента. Искры от паровозов представляли собой суровое испытание для нового материала, из которого изготавливались крыши зданий в полосе отчуждения.

Сначала фиброцемент предполагали использовать в качестве более долговечной замены деревянного гонта на крышах, особенно на поверхностях, подверженных влиянию погодных условий. Но в то же самое время архитекторы обнаружили в этом материале множество преимуществ. Подлинная эстетика данного промышленного продукта была особо востребована представителями авангарда и теми архитекторами, которые желали получить новое архитектурное выражение промышленных зданий. С момента своего изобретения материал является компромиссом между имитацией и аутентичностью. Сегодня мы видим, что материал имеет «два лица»: с одной стороны, он является заменителем шифера и может иметь текстуру шифера или древесины, с другой стороны это самостоятельный продукт с уникальными свойствами. Берлинский архитектор Конрад Вольхаг (Konrad Wohlhage) описывает свойства фиброцемента как «оптически воспринятая сила, которая прибывает изнутри: через глубину ее поверхности, через ее текстуру, через ее бархатистость, которая может быстро меняться с изменением освещения и погоды».

Таким образом, сегодня фиброцемент не только продукт с историей, он также имеет собственное место в истории архитектуры и проектирования. Вернер Ойхслин (Werner Oechslin), председатель Института Истории и Теории Архитектуры в Швейцарском Федеральном Институте Технологии (ETH) в Цюрихе, подтверждает: «несомненно, существует культура, связанная со столетней историей Этернита».

Вскоре фиброцемент стал воплощением современной архитектуры, и сегодня сложно представить архитектуру без него. В 1920х годах проводилось много экспериментов с материалом, но стремительный рост его применения пришелся на 50—60е годы. Известные архитекторы всех поколений использовали изделия из фиброцемента и внесли свой вклад в развитие материала.

	Завод Eternit, Гейдельберг, 1954 г.,Эрнст Нойферт (Ernst Neufert)
Здание компании Caltrans, архитектор Том Майн (Thom Mayne)	Гостиница Eternit, Berun-Грюневальд, 1955 г.,Поль Баумгартен (Paul Baumgarten)
	Gasometer, Вена, 2001 г., Кооператив Химмелбблау (Coop Himmelblau)
Здание банка Landesgirokasse, архитектор Гюнтер Бениш (Gunter Behnisch)	Экспериментальный дизайн Hautlabor, 2004 г.
Gasometer, Coop Himmelblau, Вена	Unite d'habitation Ле Корбюзье (Le Corbusier)

Ле Корбюзье (Le Corbusier) уделял особое внимание фиброцементу. Уже в 1912 году он использовал фиброцементные панели для покрытия крыши на вилле своих родителей в Ла Шоде Фоне, которая стала называться «Maison Blanche» (Белый Дом) благодаря фасаду белого цвета. Вскоре после этого он обнаружил пригодность материала для изготовления мебели и проектировал шкафы из фиброцемента. В течение некоторого времени Ле Корбюзье был вовлечен в исследования компании Eternit AG, Швейцария и проектировал комплекты деталей для сборных домов. Самое масштабное использование Ле Корбюзье продуктов из фиброцемента имело место через 45 лет после его первой встречей с Этернитом: в его «Машине для жилья» («Unite d'habitation»), строившейся к Международной Строительной Выставке в Берлине, он использовал фиброцемент для фасадов и балконов, жалюзи, лестничных балюстрад, напольных покрытий, выравнивания потолков, облицовки радиаторов, панелей ванны, подоконников, измерительных панелей, мусоропроводов и трубопроводов. Характерные веретенообразные конструкции — пепельницы — до сих пор стоят возле здания.

Вальтер Гропиус (Walter Gropius), директор школы Баухаус в Дессау, также работал с фиброцементом: в Штутгарте он построил два одинаковых здания, используя различные виды конструкций как часть выставочной площади Weiftenhofsiedlung. Один дом строился традиционной каменной кладкой со штукатуркой. Другой строился полностью путем полносборного строительства — со стенами из фиброцемента. Гропиус признавал значительные преимущества данного метода строительства: отсутствие впитывания влаги, скорость изготовления на заводе и сокращение продолжительности строительных работ.

Фиброцемент, который обычно упоминался под наименованием «Этернит», приобрел выдающихся сторонников. Адольф Бехне (Adolf Behne) в 1923 году в своей известной статье о функциональных зданиях «Современные функциональные здания» («Der moderne Zweckbau») сказал: «Мы должны обратиться к новым строительным материалам: сталь, железобетон и, в особенности, дюралюминий, стекло и этернит». В 1926 году Ганнес Майер (Hannes Mayer), позднее ставший директором Баухаус, рекомендовал: «В наших зданиях мы должны использовать синтетический каучук, деревянно-металлические композитные материалы, реконструированную древесину, фанеру, резину, стеклобетон и этернит». А 50 лет спустя швейцарский писатель Макс Фриш (Max Frisch) с энтузиазмом отзывался о своей карьере архитектора в молодости в своей автобиографической новелле 1975 года «Montauk»: «Цемент, клинкер, стекловата, этернит. Все это - словарь моей каллиграфии».

Известно, что новый промышленный строительный материал был принят не всеми. Архитекторам, работающим по линии сохранения архитектурного наследия, мешали ограничения по использованию цемента из-за его серого цвета. Ассоциация Швейцарских Архитекторов в 1916 году выпустила отчет, в котором рассматривались положительные и отрицательные аспекты применения фиброцемента. В данном отчете одобрялось использование материала для промышленных и коммерческих зданий, но не допускалась замена старой плитки, кровельного материала или шиферных крыш в деревнях и фермерских дворах крупными прямоугольными панелями из фиброцемента. Однако, спустя годы, продукты из фиброцемента стали применяться даже в проектах модернизации зданий и использоваться при восстановлении известных зданий, например Сберегательной кассы почтового ведомства (Postsparkasse) в Вене, где Отто Вагнер (Otto Wagner) использовал материал для восстановления парапетов крыши. Сегодня множество старинных зданий имеют крыши или фасады из фиброцемента, и не только в Европе. Выдающимся примером является дом японского архитектора Кензо Танге (Kenzo Tange) в Токио 1957 года. В этом доме скомбинированы традиционные японские мотивы и современные материалы на основе цемента. Он спроектировал фиброцементные панели на фасаде деревянного дома, которые скользят вдоль стены и разделяют внутреннее и внешнее пространство, эта функция ранее выполнялась тонкими бумажными стенами.

Эта японская легкость в свое время оказала влияние на немецкого архитектора Эгона Айермана (Egon Eiermann). Он считал фиброцемент материалом, наиболее соответствующим современности. Айерман как никто другой сформировал послевоенную архитектуру Германии. И именно он наиболее полно использовал фиброцемент в работе: этот материал идеально передавал философию «новой сдержанности» в немецкой архитектуре. Функциональные возможности, современность и универсальность — эти понятия Айерман связывает с Этернитом. Родившийся в 1904 году, архитектор успешно дистанцировался от мании величия мощной национал-социалистической архитектуры и проектировал в 1930-е и 40-е годы здания современного внешнего вида и современной экспрессии. В 1938 — 42 годах он построил в Берлинском жилом пригороде Грюневальд дом, повторяющий японскую архитектуру. Одноэтажное здание разделено на несколько крыльев. Желтая кладка и известковые напольные плитки Solnhof великолепно контрастируют со слегка наклонной крышей из гофрированных фиброцементных плит. Тяготение к новизне особо ощущается в этом выборе материалов. В послевоенный период Эгон Айерман использовал гофрированные плиты фиброцемента крупного формата при строительстве ткацкой фабрики в 1949 — 50 годах в Блюмберге. Производственное здание 112 метров в длину и 60 метров в ширину должно было удовлетворять некоторым особым техническим условиям: в помещения для ткацких станков должна была быть постоянная высокая температура с относительной влажностью воздуха не менее 70%. Гофрированные панели фиброцемента, с их влагостойкостью и паронепроницаемостью, оказались оптимальным материалом для таких условий. Айерман использовал их для отделки крыши и фасада, для создания наружной поверхности здания, которая выглядела, как монолитная, и это стало символом промышленной архитектуры. Гофрированный профиль стен и фронтона, а также подвешенный, парящий навес из фиброцемента отсылают к текстильной специфике здания. Архитектурный критик Вольфганг Пент (Wolfgang Pehnt) называет эту ткацкую фабрику «открытием современных возможностей, разработанных легкой рукой и никоим образом не результатом расчетов».

Айерман остался преданным этому материалу и при строительстве собственного дома в Баден-Бадене в 1959 — 62 годах. Он поднял использование фиброцемента на новые высоты. Слегка наклонная выступающая крыша из гофрированных листов фиброцемента без желобов придает дому вид здания, полностью построенного из стекла. Края крыши идут изящными ступенями с более короткими гофрированными листами. Однако Айерман считал фиброцемент материалом не только для архитектуры жилых или производственных зданий. Айерман применил его при строительстве самого престижного здания молодой федеративной республики — здания Парламента Германии в Бонне, в 1965 — 69 годах. Там, где другие скорее всего использовали бы природный камень, Айерман весьма естественно использовал плоские фасадные панели из фиброцемента. Как часть данной системы фасада он разработал слоистые элементы балюстрад. Посредством понижения и сочленения элементов, использования особых материалов, Айерман смог избежать отображения в конструкции силы и могущества, что было его вкладом в демократизацию здания.

Среди прочих выдающихся архитекторов, активно использовавших в своих проектах в Германии после второй мировой войны фиброцемент, можно выделить Гюнтера Бениша (Gunter Behnisch) — в строительстве школ, и Отто Штайдла (Otto Steidle) — при жилом строительстве. Бениш также применял панели из фиброцемента для цветных проемов в стеклянном фасаде здания банка Landesgirokasse в Штутгарте в 1997 году. Будучи сдержанным материалом, фиброцемент стал все более и более популярным при строительстве культурных зданий. Немецкий инженер и архитектор Отто Фрай (Frei Otto) облицовывает подвешенную крышу в проекте Павильона Германии для Всемирной Выставки в Монреале в 1967 году с шифером из фиброцемента. Австрийский архитектор Густав Пайкл (Gustav Peichl) также использовал кровельные листы в Павильоне Австрии на Всемирной Выставке в Нью-Йорке в 1964 году.

Четыре жилых дома, построенные с применением фиброцемента, стали вехами архитектуры модерна и постмодерна: дом в Ле Мэтт, южная Франция, Ле Корбюзье (Le Corbusier), 1935 год; Дом Социологических Исследований в Калифорнии, Рэй и Чарльз Эймс (Ray & Charles Eames), 1949 год; Haus Lieb Роберта Вентури (Robert Venturi), 1960-е года; и дом в Санта-Монике, Фрэнк О. Гехри (Frank О. Gehry), 1980-е годы. Фиброцемент переживает свой зведный час в 1987 году, когда он был принят новым архитектурным авангардом и использовался при строительстве склада швейцарского производителя леденцов Ricola в Лауфене архитекторами Герцогом (Herzog) и де Мероном (de Meuron).

Фиброцемент не остался материалом исключительно для «строителей коробок», он нашел свое место во впечатляющих высотных зданиях, например в студенческом общежитии, построенном Кооперативом Химмелбблау (Coop Himmelblau) на исторической территории Gasometer в Вене в 2001 году, и в скульптурных административных зданиях, например административное здание компании Caltrans, построенном в 2005 году лауреатом Премиии Пицкера Томом Майном (Thom Mayne) из США. Молодые архитекторы заново открывают фиброцемент и особо оценивают его универсальность при использовании в крышах, фасадах и при внутренней отделке. В 2001 году голландские архитекторы MVRDV использовали черные гофрированные листы фиброцемента для полной отделки крыши и фасада дома на участке жилой застройки Хагенайланд (Hageneiland) в Ипенбурге, Нидерланды — метод, который все чаще применяется и в других странах. Виллем Ян Нейтелингс (Willem Jan Neutelings) использовал листы фиброцемента большого формата и гонт малого формата в изящных комбинациях с древесиной и каменной кладкой в жилом здании в Нидерландах. В Азии атмосферостойкость фиброцемента в областях с высокой влажностью означает, что он может быть необходим, особенно при жилищном строительстве. В 2004 году фасад нового аэропорта в Алжире был выполнен из фиброцемента.

Задолго до того, как корпоративное проектирование и корпоративная архитектура стали важным элементом современного маркетинга, фирмы-изготовители признали, что важным элементом имиджа компании является культура строительства. В Австрии Фриц Гачек (Fritz Hatchek), племянник изобретателя, считает, что фиброцемент «нашел хорошего друга в лице архитектора Клеменца Хольцмайстера (Clemens Holzmeister)». Даже для строительства обычного функционального здания, такого как водонапорная башня на территории фабрики Этернита в Воклабрюке, был привлечен известный в то время архитектор Мориц Бальзарек (Mauriz Balzarek), ученик Отто Вагнера. Также архитекторы проектировали с применением фиброцемента выставочное и торговое здания. Особо впечатляющим было здание «Wohnrohre» (Домовые Трубы), спроектированное архитектором Гансом Холляйном (Hans Hollein) для Международного Конгресса Водопроводчиков в Вене в 1969 году. С давнего времени компания участвует в культурных и социальных проектах, которые подчеркивают архитектурные качества материала. Архитекторы и бывшие ученики Вагнера Генрих Шмит (Heinrich Schmid) и Герман Айкингер (Hermann Aichinger), ставшие известными благодаря своим проектам жилых и общественных зданий, участвовали в 1927 году в строительстве Больницы Hatchek Hospital в Воклабрюке. Архитектурная традиция компании Eternit (Швейцария) еще более очевидна. Офис продаж Eternit AG в Цюрихе, который строился в 1956 году, является проектом архитектора Отто Глауса (Otto Glaus), фабрика в Пайерне была спроектирована в том же году Полем Вальтеншпулем (Paul Waltenspuhl), научноисследовательская лаборатория в Нидерумен была построена в 1959 году Томасом Шмитом (Thomas Schmid), а административное здание - архитекторами Хэфели, Мозером и Штайгером (Haefeli, Moser, Steiger) в 1954 году. Данная архитектурная традиция видна в кропотливой модернизации исторических строений. Цюрихский архитектор Стефан Кадош (Stefan Cadosch) в данное время проектирует помещения и архитектуру торгового здания Eternit в Швейцарии.

Подобная традиция наблюдается и в Германии. В Берлине постоянным архитектором компании много лет являлся Поль Баумгартен (Paul Baumgarten). Он ответственен за проект коммерческого офиса в Берлинском районе Тиергартен в 1957 году, который сегодня известен как «EtemitHaus». Другие его работы - это кафетерий в бывшей промышленной зоне в Берлине — Рюдов и многочисленные заводские здания. В культурную традицию компании также вписывается собственная гостиница в Берлине—Грюневальд, также спроектированная Полем Баумгартеном в 1954 году. Архитектор Эрнст Нойферт возглавлял строительные проекты в филиале компании в Южной Германии, в Гейдельберге в 1954 —1964 годах. Нойферт, получивший международную известность как автор учебника «Architects' Data», также написал два важных руководства по строительству с применением этернита, выдержавшие восемь переизданий. Нойферт ответственен за все здания завода Eternit с их впечатляющими фасадами и односкатными крышами, сделанными из волнистых листов, и относительно скромного здания администрации: строгая линейная коробка 1960-х годов. Данное здание отражает стремление к конструктивизму и отдаление от модернизма. Данная архитектурная традиция продолжается. Проект модернизации фасада и внутренних помещений здания администрации поручен молодому Берлинскому архитектору Астрид Бомхайм (Astrid Bomheim).

Еще один аспект — международный архитектурный журнал о фиброцементе, издающийся компанией Eternit AG. С 1956 по 1984 годы издание называлось «ac revue», а с 1993 года продолжает выходить под названием «A+D Architecture and Detail Building with Fibre Cement». В 1957 году Зигфрид Гидион (Sigfried Giedion), первый издатель «ac revue», решил построить дом в горах, и, поскольку он благоразумно решил не смешивать профессию архитектурного историка с профессией архитектора, он попросил совета у Конрада Ваксмана (Konrad Wachsmann) и Ле Корбюзье. Оба проекта оказались неприемлимыми для органов сохранения природного наследия. В конце концов он назначил архитектором Эдварда Нейеншвандера (Eduard Neuenschwander) и выбрал облицовку наружной стены панелями из фиброцемента «в коричневатокрасном цвете, как на картинах Пикассо, Брака или Корбюзье». Панели представляли собой модули шириной 33 см «... тщательно закрепленные, панели и их цвета показали полное соответствие ландшафту. Это один из редких случаев, когда промышленные материалы для сборного сооружения можно подогнать к уникальному месту».

Фиброцемент — материал, не имеющий каких-либо ограничений — ни по региональным архитектурным тенденциям, ни по особенностям типов зданий. Материал является устойчивым как к дождям, морозам и огню, так и к моде, стилю и современному вкусу.

Доступность, нейтральность и универсальность гарантируют, что материал и сегодня остается интересным для архитектуры и дизайна, даже через 100 лет после его изобретения. Пляжное кресло «Loop» из фиброцемента швейцарского дизайнера Вилли Гюля (Willy Guhl) 1954 года стало классикой дизайна. Архитекторы и дизайнеры вновь и вновь проявляют интерес к необычным областям применения материала, например, умывальник Астрид Бомхайм или офисная осветительная арматура Руперта Копа ( Rupert Kopp) из компании Greige Design.

Развитие продукта происходит благодаря успешному сотрудничеству с архитекторами. За последние годы к сотрудничеству были привлечены Арно Ледерер (Arno Lederer) из Штутгарта, Райнер Хаскер (Rainer Hascher), Арманд Грюнтюк (Armand Gruntuch) и Конрад Вольхаг (Konrad Wohlhage) из Берлина, а также компании David Trottin Peripheriques Architectes в Париже и Ash Sakula Architects в Лондоне.

Традиция продолжается и в искусстве: от картин Пабло Пикассо на фиброцементе через скульптуры Бернарда Хайлигера (Bernhard Heiliger) к фотографической серии материалов, продуктов и технологических процессов Карин Гайгер (Karin Geiger) или Вольке Ханфельда (Folke Hanfeld). Универсальность материала и его способность к формовке предоставляет широкие возможности для развития, изобретения и экспериментов, позволяя находить в его названии новые смыслы: в этом отношении Этернит должен ассоциироваться скорее с «отсутствием чувства времени», чем с «вечностью».

По материалам:
«Fibre Cement - Technology and Design» Jan R. Krause