В первое время коммунального строя, в городах, где представители знати не чувствовали себя в безопасности, встречается мало домов сеньоров. И только позже, когда коммунальная борьба утихает, в городах появляются дворцы феодалов.

Примечание:   Появление дворцов относится не к эпохе готического искусства, как это видно из примеров, приводимых Шуази, а к романскому искусству. Для романской архитектуры, как и для всей культуры того времени, характерна борьба двух начал — стремления к типологическому и стилистическому единообразию, с одной стороны, и противоположной ему тенденции к локализации форм, дроблению их и затем в известной степени к многообразию их, с другой. Это сказывается в стремлении создать единый тип жилья феодала, которое совмещает и задачи обороны, и административно-хозяйственные функции. Этот близкий к единообразию тип замка локализируется соответственно феодальной дробности Западной Европы; отсюда мы встречаем известные различия между замками Франции, Германии и т. д. и различия внутри стран.

Наконец, совмещение различных функций в замке сталкивается со стремлением к дифференциации их. Первоначально, т. е. в раннем средневековье (романское искусство), это стремление сказывалось в подчеркивании в том или ином сооружении феодала той или иной функции здания, при сохранении всех других видов использования единого типа феодального сооружения — замка. Основная часть последнего, башня-донжон, членится обычно на три части по вертикали: внизу — помещения для хранения припасов, снаряжений, тюрьма, в средней части — помещения для жилья феодала, зал, в верхней части помещения для слуг и стражи; когда донжон имеет четыре этажа, иногда спальни переносятся в третий этаж или, наоборот, сюда переносится зал, а спальни — во второй этаж (Германия).

С точки зрения указанных противоречивых тенденций и развития этой борьбы, в которой в готическом искусстве побеждает тенденция к дифференциации различных функций здания, так же как и нарушается типологическое единство феодальных сооружений (замка), следует рассматривать появление наряду с замками дворцов, — в первую очередь это императорские сооружения, а затем и дворцы крупных феодалов. Самые ранние из сохранившихся дворцов относятся к XI в.; это дворцы в Госларе, Вартбурге, Данквардероде (в Браун-швейге). Лучше сохранились дворцы времен Фридриха Барбароссы (в Эгере, Вимфене, Гельнгаузене, Трифельсе, Зелигенштадте), хотя и они не сохранились полностью, т. с. в первоначальном виде. Лучше всех сохранился дворец в Гельнгаузене. Здесь был и донжон и замковая стена, но вместе с тем, поскольку этот замок-дворец строился главным образом для приемов императора и для торжеств, то получили свое развитие соответствующие помещения: они выносятся из донжона в особый корпус.

Помещения в этом корпусе, как и донжоны, расположены в трех этажах, и их группировка в основных своих чертах воспроизводит обычное размещение помещений в феодальном замке (см. Matthaei, упом. соч., 3-е изд., Leipzig 1912, стр. 107).

В XIV в. количество дворцов увеличивается, — это эпоха дворцов Пуатье и Дижона. В XV в. сеньоры владеют дворцами не только на подчиненной им территории, но даже вне своих  владений;  так,  герцоги   Бургундские  построили  для себя дворец в Париже, остатки которого существуют еще и теперь.

До XIV в. единственное городское жилище, которое резко отличалось от жилища горожан-бюргеров, — это дворец епископа. В Оксерре он построен на склоне холма, с видом на долину, и представляет прекрасный пример открытого дворца, как его понимали в XIII в.

Такой же характер открытого жилища представляет в XIV в. дворец Сен-Поль. Карл V выбрал для него место на границе крепостных стен Парижа, под защитой Бастилии. Эта двойная линия защиты дала возможность придать дворцу вид, странно контрастирующий с укрепленными убежищами предыдущего периода: жилище состояло из павильонов, разбросанных среди садов, которые были украшены вольерами и беседками. Во дворце были портики и залы для купанья; это была античная вилла, лишенная присущего ей архитектурного стиля.

Для большинства дворцов, построенных в городах, доминирующим признаком является положение здания в глубине двора. Горожанин, который был владельцем лавки, должен был и свое жилое помещение располагать по фасаду; этой необходимости не существовало для резиденции сеньоров, в силу чего здесь создавалось преимущество большего покоя и большей безопасности.

По такому плану был спроектирован в 1440 г. дворец Жака Кэра в Бурже (рис. 348). Двор, расположенный перед жилым корпусом, окружен с трех сторон портиками в два этажа, что придает ему вид изящной крытой галереи-клуатра. Капелла расположена над воротами, а в части, выходящей на улицу, помещалась только стража.

Жилой корпус делится на две четко разграниченные части А и В, главные помещения которых, обслуживаемые специальными лестницами, могут по желанию сообщаться между собою или быть изолированы друг от друга.

Эта независимость помещений, представляющая возможность множества комбинаций, делает трудным определение роли каждого из них; Несомненно, что роль эта не была постоянной и изменялась согласно требованиям момента. В эпоху, когда приходилось принимать у себя многочисленных гостей, устраивали свое жилище так, чтобы его можно было разделить на несколько комнат при помощи передвижных перегородок.

Во дворце Жака Кэра только одно помещение имеет совершенно ясное назначение — большой зал. Имея с двух своих концов лестницы, расположенные в башенках, и освещаемый с  обоих  фасадов,  а  также  непосредственно  связанный  со службами, этот зал служил для банкетов и празднеств; в нем можно видеть даже трибуну, где помещался оркестр. Для сеньора, как и для буржуа, большой зал являлся центром домашней жизни.

Как в плане, так и в композиции фасадов не видно симметрии, которая имеет место в нашей архитектуре: очертания здания получают излом сообразно неправильностям местности, каждый корпус имеет отдельную крышу, каждая лестничная клетка — свою башенку. Детали декорации, как это видно на развернутом фасаде здания (рис. 349), относятся к стилю «пламенеющей» готики.

Таковы характерные черты почти всех дворцов, построенных во Франции еще до начала XVI в. Дворец графов де Невер, где жилое помещение расположено по фасаду, является редким исключением. В Париже дворцы Клюни и Санский, относящиеся к царствованию Людовика XII, и дворец де ла Тремуаль эпохи Франциска I во всех отношениях продолжают традиции готики.

Теперь сделаем краткий обзор дворцов, не относящихся к французской архитектуре.

В то время, когда Карл V строил в Париже свой дворец Сен-Поль, во всей Европе чувствовалась потребность избавиться от стеснительных условий жизни в укрепленных замках: немецкие князья в мирное время проживали во дворцах, едва укрепленных и расположенных в самом центре городов. Дворец в Марбурге, который относится к XIII в., защищен только своим местоположением, стены же его прорезаны широкими окнами и лишены серьезных средств для обороны. Дворец в Мариенбурге, построенный в XIV в., на вид как бы приспособлен к обороне, но на самом деле — это открытое жилище. Дворец Вайда-Гуниад в Венгрии имеет на одном из фасадов совершенно ажурную галерею.

В Германии и во Фландрии дворец не отделен от улицы двором, как это наблюдается во Франции, но обычно представляет массив, идущий вдоль улицы и увенчанный огромным щипцом (Кёльн, Нюрнберг, Брюссель).

В Англии план, в котором жилые помещения отнесены в глубь двора, встречается в некоторых дворцах епископов и аббатов.

В аристократических городах Италии каждый род имеет свое «палаццо»; соперничество, существовавшее между этими родами, ведет к тому, что зданиям придается характер крепостей, снабженных башнями (Сан-Джеминьяно, Сиена). В этих итальянских дворцах редко имеются сады. Единственная свободная площадь — это двор, воспоминание об античном атриуме; в Венеции, где земля особенно дорога, это центральное пространство перекрыто, и наверху находится большой зал.

Нередко утверждали, будто венецианские дворцы представляют собою восточные жилища. Трудно установить близость между этими совершенно различными постройками: азиатский дом принципиально лишен внешних окон, идея фасада чужда архитектуре частных зданий на Востоке, между тем как обработка фасадов венецианских палаццо, в частности окнами, является существеннейшей их особенностью.

На рис. 350 мы приводим пример узорных переплетов, заменяющих внешние стены; это те же сплошные решетки окон, что и во французских готических зданиях. Венецианское палаццо — только разновидность северного готического дома. Это тот же северный дом, с его большим залом, с его витражами, но в котором климат позволил заменить щипцовые крыши плоскими кровлями.

Огюст Шуази. История архитектуры. Auguste Choisy. Histoire De L'Architecture