ОБЩЕЕ НАПРАВЛЕНИЕ И ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ РЕНЕССАНСА ВНЕ ИТАЛИИ

Вернемся к Франции и представим себе тот момент, когда в Италии возрождение античного искусства только что началось, но уже проявилось с такой полнотой в капелле Пацци. Это время — около 1430 г. Во Франции всецело господствует расцветшая готика: только что возведен хор в церкви Сент-Уан в Руане; из светских зданий строятся дом Жака Кэра, дворец Шатодэн; готической архитектуре предстоит просуществовать еще целый век и пройти через стадию «пламенеющего» стиля.

Отзвук движения, происходившего по ту сторону Альп, скажется во Франции только тогда, когда благодаря связям Анжуйского дома с Италией и походам Карла VIII и Людовика XII и для французов откроются чудеса ренессанса, существующего уже почти столетие. Восприятие итальянских идей будет совершаться медленно. Еще в середине царствования Людовика XII готическое искусство развернет все свое богатство на фасадах здания парламента в Руане, и готический отпечаток сохранится во французской архитектуре вплоть до последних проявлений французского ренессанса.

Итальянское влияние скажется исключительно на формах. Оно отразится на украшениях, которые приобретут больше простоты, чувства меры и спокойствия; в качестве нового элемента оно принесет общую идею ордеров, которые будут интерпретироваться французскими архитекторами с исключительной свободой и независимостью; внешний вид здания подвергнется изменению, но общая концепция останется французской. Чтобы убедиться в этом глубоко национальном характере французского ренессанса, достаточно обратиться к истории последних преобразований готического жилища, изложенной нами выше.

Эту историю мы закончили периодом военных экспедиций Карла VIII и Людовика XII; мы ссылались на дворцы Клюнийский, Тремуайский и Санский, и в этих жилых постройках не обнаружили ничего, что не вытекало бы естественным образом из идей средневековья.

Ни план, ни общий вид французских зданий еще не заставляют вспомнить об Италии. В плане ничто не напоминает итальянских анфилад: особое внимание уделяется мелким жизненным удобствам в противоположность тому крайнему высокомерию, которое итальянцы проявляют ко всему, что не связано с представительностью. Все службы у французов четко отграничены и размещены в обособленных корпусах, связанных переходами и лестницами, которые расположены без всякой заботы о правильности и симметрии. Одним словом — разумно обоснованный беспорядок. В такой же степени здания французской архитектуры отличаются от итальянских зданий и по своему внешнему виду.

В Италии мы видели палаццо только с гладкими фасадами, однообразными, почти лишенными выступов, с одинаковыми окнами; все части здания подведены под одну общую крышу; каминные трубы снаружи не видны, крыши плоски и лишены слуховых окон, которые скрыты за выступами карнизов.

Во Франции, наоборот, внутреннее расположение помещений целиком отражено и во внешнем виде здания. Каждый жилой корпус имеет свою особую структуру, каждая лестница — свою обособленную клетку, расположенную в башенке, причем лестница эта вместо прямых итальянских маршей имеет винтовое очертание, как в средние века. Плоские крыши на сводах встречаются редко (Сен-Жер-мен, Ла Мюэтт). Обычно здания покрыты излюбленными в средние века крутыми крышами, которые так удобны при французской зиме, с ее снегами и дождями; эти большие чердаки, которые освещаются посредством окон, украшенных фронтонами, снабжены высокими трубами, беспрепятственно выводящими дым.

Окна, размещение которых подчинено только нуждам отдельных частей здания, не отличаются ни правильными интервалами, ни одинаковой величиной; повсюду заметно полное пренебрежение к правилам симметрии, которым подчиняется архитектура по ту сторону Альп.

На рис. 421 и 422 представлены в качестве примеров два фрагмента зданий, в которых ярко выражены эти свободные приемы французского ренессанса: рис. 421 изображает крыло замка в Блуа, построенного при Людовике XII; рис. 422 — дворец Эковиль в Кане, сооруженный к концу царствования Франциска I.

Рис. 421	Рис. 422

При Людовике XII, после двух походов его в Италию, сохраняются полностью готические украшения, к которым добавляется  лишь  немного  орнаментов,  заимствованных  у классического искусства. При  Франциске I здания сохраняют еще свои смелые и живописные  контуры,  выявляющие  внутреннее  устройство помещений; если и применяются ордера, то они облекаются в стройные формы, в которых чувствуется дух готического искусства, его склонность к разнообразию, изящная фантазия, какой никогда не допускала даже миланская архитектура.

Таков  общий   характер  французскою  искусства:   средневековье как бы переживает себя, освобождаясь от преувеличений последней эпохи и сохраняя только то, что было ценного в его свободных устремлениях. Постараемся уточнить это на обзоре главнейших этапов.

 

ФРАНЦУЗСКИЙ РЕНЕССАНС

Последние годы царствования Людовика XI, царствование Карла VIII {1483—1498). — Первые памятники, в которых заметно некоторое итальянское влияние, — это произведения, стоящие особняком, притом скорее скульптурные, чем архитектурные. Таковы   гробница  Карла  Анжуйского   в  соборе  в  Мане (1475), Сен-Сепюлькр в Солеме и в особенности капелла Сен-Лазэр в Марсельском соборе (1480) — драгоценный образец тончайшего стиля, созданный итальянцем Фр. Лаурана и являющийся, быть может, единственным во Франции примером аркады классических пропорций старше XVI в.

Вообще можно сказать, что в монументальной архитектуре готические элементы господствуют еще настолько, что итальянские влияния не чувствуются. Все, что сохранилось до нашего времени в Амбуазе, сохраняет готический характер; и только гравюры Дюсерсо позволяют рассмотреть в некоторых ныне разрушенных частях декоративные детали, заимствованные из иноземного источника. Первые композиции ансамблей, отмеченные влиянием Италии, нужно отнести лишь к началу XVI в.

Людовик XII (1498—1515) и начало царствования Франциска I. — Во времена Людовика XII в Италии существовали одновременно два стиля: в Римской области — изящный стиль Браманте, в Миланской области — цветистый стиль павийской Чертозы. Этот миланский стиль, прельщавший своим блеском и своими выдумками, далекими от классики, по-видимому, породил первые элементы французского ренессанса, но французы еще усугубляют вольности этого стиля.

На колокольнях в Туре и на фасадах Замка Гайон применяются некоторые мотивы, заимствованные у ордеров, но лишенные тех пропорций, которые им придала бы античность или Италия того времени. В Блуа подражание сводится к замене орнаментов, воспроизводящих местную флору, листьями аканта, иониками и тем орнаментом из завитков, который итальянцы называют «гротескным».

В сводах остаются в употреблении нервюры; и если стрельчатая форма исчезает с фасадов, то полуциркульная арка лишь робко идет ей на смену; еще прибегают к аркам менее строгих форм, — такой промежуточной формой служит пониженная арка (рис. 421). На рис. 423 и 424 изображен главные разновидности архитектуры Франциска I.

Рис. 423	Рис. 424

В Фонтэнбло (F) ордера лишены модульных пропорций; в Сен-Жермене (G) ордера заменены простыми кирпичными тягами на фоне каменной кладки; в так называемом Мадридском замке (М) аркады — пониженной формы, с чрезвычайно прихотливым размещением колонок, пилястров, фризов и изразцовых медальонов. Никогда искусство не проявляло столько гибкости, неожиданного разнообразия, никогда оно настолько не чуждалось условностей.

Последние годы царствования Франциска I и царствование Генриха II (1540—1559). — В последние годы царствования Франциска I архитектура вступает на новый путь: начинается как бы второй этап ренессанса, отличительной чертой которого являются более продуманная гармония и более классическая правильность.

Экуан (рис. 124, Е), начатый строительством около 1532 г., является одним из первых памятников, где намечается реформа в искусстве. Быть может, именно здесь впервые достигнуто впечатление большого ансамбля без помощи каких-либо иных приемов, кроме ритма очертаний и правильности пропорций.

Но Экуан — все еще произведение переходной эпохи; его достоинство в том, что он соединяет в себе характерные черты двух эпох: разнообразие и правильность. Создавая такой пролет, какой показан на чертеже Е, архитектор даже не ставил себе задачей поместить ось окон в середине пролета; в плане еще не господствует симметрия, но равновесие уже принято в расчет: одни массы отвечают другим.

Четыре угловых павильона еще различны по деталям, но очертания их уравновешены, капелла не повторяет павильон, расположенный симметрично по отношению к ней, но напоминает его. Здесь дана сущность симметрического решения, но при таком разнообразии деталей, которое придает этой уже классической композиции всю прелесть, присущую произведениям предыдущей эпохи.

Анси ле Фран знаменует дальнейший этап на проложенном пути. Но только к 1540 г., при сооружении Лувра, раскрываются все ресурсы архитектуры, подчиненной строгим законам симметрии и модульных пропорции.

За исключением палаццо Канчеллариа, с которым не может сравниться ни одно здание нового времени, Лувр (рис. 425) представляет собой самый великолепный пример ордеров, примененных на фасадах. Нигде они не были разработаны с большим уважением к каноническим формам, нигде они не были трактованы с большей естественностью. Нет ни одной детали, которая носила бы характер принужденности или надуманности. Каждый этаж отмечен своим особым ордером. Венчающую часть составляет аттик, нечто вроде монументального антаблемента, завершающий всю композицию самым оригинальным и достойным образом.

Рис. 425	Рис. 426

Ризалиты с полуколоннами нарушают единообразие линий; высокие стилобаты, как у Браманте, разграничивают ордера, расположенные один над другим. Трудно придумать большую динамичность масс и более правильное их размещение; начиная с Пьера Леско, французский ренессанс идет в ногу с Италией, нисколько ее не копируя.

Направление, начало которому положил Пьер Леско, при Генрихе II находит продолжателей в лице Филибера Делор-ма, построившего Тюильри, Сен-Мор и Анэ. На рис. 426 изображена часть Тюильри (1564). Стройные аркады, колонны с поясками, живописная композиция кровель — все это отмечено печатью непринужденной смелости и свидетельствует о стиле, несомненно, менее строгом, чем стиль Леско, но живом и истинно французском.

Преемником Филибера Делорма по постройке Тюильри был Ж. Бюллан, которому долгое время приписывались первые сооружения Экуана и которому, во всяком случае, принадлежит честь завершения этого шедевра. Из числа зачинателей классического стиля во Франции упомянем еще архитектора П. Шамбижа, автора аркад, служащих основанием для галереи Аполлона, и, наконец, скульптора Жана Гужона, поднявшего орнаментальное искусство на такую же высоту, на какую Пьер Леско поднял архитектуру (фасады Лувра, фонтан Невинных).

Выводы. Состояние архитектуры во Франции накануне религиозных войн. — Творческий период французского ренессанса заканчивается эпохой Тюильри и завершением Экуана. Прежде чем миновать эту дату, полезно бросить общий взгляд на предшествовавшие ей явления. Явления эти, взятые в их совокупности, сами собою классифицируются приблизительно следующим образом:

1. Царствование Карла VIII — пока единичные подражания итальянской архитектуре или, вернее, скульптуре; ничего итальянского в монументальной архитектуре.
2. Эпоха Людовика XIII — первые намеки на рисунок и профилировку ордеров.
3. Большая часть царствования Франциска I — широкое применение ордеров, еще лишенных модульных пропорции.
4. Время Генриха II — окончательное освоение канонических пропорций.

Такая классификация, само собой разумеется, намечает только общий ход наступающего прогресса; в отдельных своих опытах французская архитектура не только уклоняется от этого пути, но и опережает Италию, и во многих случаях мог бы быть поставлен вопрос о приоритете, если бы не было более естественным рассматривать появление одних и тех же форм в обеих странах как логический вывод из общего принципа.

Ограничимся двумя примерами: до Пьера Леско мы совершенно не знаем фасадов, расчлененных пилястрами и имеющих выступы, украшенные колоннами; Филибер Делорм первый ввел в оформление стволов колонн выразительный прием чередующихся рядов кладки.

Архитектурные школы. — Необходимо также учесть и местные влияния во французском ренессансе; искусство ренессанса, как и искусство средневековья, имеет свои географические признаки.

Школа Луары — течение ренессанса, отличающееся изяществом, легкостью и уменьем сохранять в подражаниях ордерам очаровательное чувство меры. Замок Гайон, дворцы в Лоше и в Руане, Азе ле Ридо и Шамбор образуют группу, в которой здания обладают как бы фамильным сходством, особой физиономией, выражающей, быть может, наиболее ярко идеал французского ренессанса.

Школа Фонтэнбло обладает характерной для нее простотой (рис. 423, F), которую мы видим в Сен-Жермене (рис. 423, G) и которая господствовала в сооружениях в Ла Мюэтт.
Бургундская школа отличается от других тщательностью обработки деталей и орнаментацией, очень часто нарушающей масштабы, но всегда оригинальной и сочной. Не кто иной, как преемники готических скульпторов в Бургундии, могли создать декорации Танлэ, Пайи, архиепископства Санского.

Южная Франция также имеет свою архитектуру, славным представителем которой был Башелье, а наиболее характерным памятником — дворец Ассеза в Тулузе. Эта архитектура отличается мощностью форм, доведенной иногда до излишества (Тулуза, «Каменный дом»), а также деталями, в которых, как и в Бургундии, чувствуется, что они непосредственно навеяны античностью (замок Бурназель в Авероне).

Бургундия заимствует образцы для своих украшений у арок в Отене и в Лангре, Южная Франция — у руин Прованса и Лангедока. На берегах океана, в Ла Рошели, в Кане, архитектура представляет нечто среднее между строгим искусством юга и нежным искусством Луары (ратуша в Ла Рошели, дворец Эковиль в Кане, рис. 422).

Не только каждая провинция имеет свой особый стиль, но и темпы развития стиля в каждой области различны; таким образом, каждая провинция имеет свою хронологию. Так, при Генрихе II, в то время как Филибер Делорм строит Тюильри и Анэ, на берегах Луары еще возводят замок Сюлли в стиле раннего ренессанса.

Но вот наступает мрачная эпоха, затормозившая подъем архитектуры на территории всей Франции: период религиозных войн болезненно отразился на искусстве, и, начиная с 1572 г., архитектурная жизнь во Франции как бы замирает. Пробуждение ее наступает только в начале XVII в., после того как затихла междоусобная борьба.

РЕНЕССАНС В ДРУГИХ ЕВРОПЕЙСКИХ СТРАНАХ

Мы проследили пути итальянского искусства во Франции, проследим его теперь в других европейских странах. Одной из первых стран, куда проникли идеи ренессанса, была Венгрия. Уже в 1499 г. Матвей Корвин вызывает архитекторов из Италии; капелла Ягеллонов в Кракове, сооруженная в 1520 г., осталась образцом импортированного издалека, но чистейшего итальянского стиля.

В Праге большой зал Бельведера, сооруженный архитектором П. делла Стелла, представляет собой чисто итальянское произведение, и притом очень высокого качества. Испания в царствование Карла V воспринимает формы новой архитектуры и привносит в их интерпретацию некоторый мавританский привкус, составляющий своеобразие испанской школы. Там существуют здания безукоризненного стиля: архиепископство в Алкале, монастырь в Луприане, ворота в Бургосе. В большинстве же заметна тенденция, свойственная и арабам, — изобилие орнаментации.

Эта тенденция к перегрузке украшениями, к «ковровой» трактовке скульптурных украшений наблюдается и в церкви св. Георгия в Вальядолиде и в церкви св. Креста в Толедо. В дворцах Севильи господствует каприз: пилястры, выполненные иногда в виде стоек с подбалками, перерождаются, приобретая вид расширяющихся кверху колонн; линии ломаются, выступы безмерно умножаются. Это искусство, мощное, но резкое, Карл V переносит в свои германские владения: его можно узнать в замке Шальбург и в особенности в Гейдельберге.

Северные школы добавляют к испанским элементам крышу с крутыми скатами, большой готический щипец, а также ажурную башенку старинных средневековых построек. Несомненно, что этот порывистый стиль, эти зубчатые щипцы, выступы, консоли, башенки, вырисовывающиеся на небе, эти смелые очертания — все это больше подходило для стран севера, чем спокойные линий итальянской архитектуры, нуждающиеся в ярком солнечном освещении.

При Карле V ренессанс проникает во Фландрию, где создаются памятники первостепенного значения: ратуши в Лейдене и Антверпене, дворец в Малине; влияние ренессанса сказывается даже в Безансоне, в украшениях дворца Гранвель. Наконец, опять-таки при посредничестве Испании, ренессанс перебрасывается в Новый Свет, где проявляется в культовых сооружениях Южной Америки, сохраняя свою испанскую пылкость и свою блестящую вычурность.

Португалия в аркадах монастырского двора в Белеме сочетает готические формы с «ковровой» скульптурной орнаментацией испанского ренессанса.

В Англию ренессанс проникает с запозданием. Еще при Тюдорах там были созданы типы жилых домов, в которых удачное   применение   застекленных   галерей   смягчает,   насколько это возможно, унылость туманов. Англия с трудом отказывается от этих форм, так хорошо соответствующих ее климату: она сохраняет их до XVII в. и вскоре, после краткого перерыва, снова возвращается к ним. Тот же архитектор, который построил собор св. Павла в Лондоне, в молодости работал в готическом стиле.

Хор в Оксфорде является одним из немногих сооружений, в которых появляются некоторые черты ренессанса; первым апостолом классического искусства в Англии явился в начале XVII в. Иниго Джонс, создатель большого зала в Уайтхолле и автор монументального проекта для здания парламента.

Таково в общих чертах движение, которое зародилось в Италии и на протяжении менее полусотни лет распространилось от Венгрии до Нового Света. Нам остается рассмотреть особенности строительных приемов и основные типы зданий. 

Огюст Шуази. История архитектуры. Auguste Choisy. Histoire De L'Architecture