Очертания и общие формы

Стрельчатая арка, возникшая из конструктивных соображений, а не из декоративных фантазий, подчиняет свои пропорции требованиям, вызывающим ее появление; ошибочно было бы относить то или иное очертание стрельчатой арки к характеру той или иной эпохи. Но все же стрельчатая арка вводится робко, ее надлом усиливается только постепенно. В общем, ее рисунок хронологически классифицируется следующим образом (рис. 231):

В XII в. половина диаметра делится на пять частей, и центр С отвечает первой от середины точке деления. В начале XIII в. центр С определяется делением половины диаметра на три части. Начиная с середины XIII в., обычной формой является равносторонняя стрельчатая арка, центры которой С" находятся у основания пят, на краях устоев.

Рис. 231

Мы уже приводили последовательные видоизменения нервюрного свода. До конца XII в. своды центрального нефа возводятся обычно над квадратным планом и подразделяются на шесть распалубок. В первой четверти XIII в. господствующей формой является продолговатый свод, а в анжуйской архитектурной школе — свод с лиернами. В это же время появляется свод с тьерсеронами (над пересечением нефов в Амьенском соборе). Нервюрные сетчатые своды, применявшиеся в Англии с XIV в., укореняются во  французской архитектуре с XV в. и господствуют до последнего периода готики.

Профили нервюр

Романское искусство допускало для подпружных арок только прямоугольное сечение или форму валика; нервюры обрабатывались скульптурно, но сечения их слабо профилировались. Профилированные нервюры принадлежат готике; и здесь, как вообще во всех модулированных линиях, архитекторы придерживаются форм, вписывающихся в простейшие очертания.

Обобщающая форма чувствуется сквозь все детали и сообщает ясность и определенность всей массе. В материальном отношении такой способ имеет двойное преимущество: он уменьшает отходы камня и снижает расходы по его отесыванию.

Профили, вписываемые в прямоугольник. — Наиболее ранние нервюры (рис. 232, А и В) вписываются в прямоугольное сечение романских подпружных арок. Чтобы перейти от профиля романской подпружной арки к модпружной арке А, достаточно выделить вдоль каждого ребра вал п, который образуется в массе камня посредством выдалбливания желобков. Профиль диагональной нервюры В представляет собой простой вал, также высеченный в прямоугольном массиве.

Таковы профили в абсидных капеллах в церкви Сен-Дени, построенной аббатом Сугерием * около 1130 г. Этот большой вал имеет расплывчатый и тяжелый вид; сами архитекторы Сен-Дени признали его недостатки. Для хора они взяли профиль В; но для портика ввели вариант С, где кривая ломается и образует ребро X, на котором сосредоточивается свет.

Примечание: Сугерий — аббат Сен-Дени и министр Карла VI — был, возможно, сам архитектором и оставил очень интересные записки о постройке церкви в Сен-Дени. Он родился около 1080 г., умер в 1151 г. См. Nettement, Suger, Paris 1868; сочинения Сугерия изданы Lecoy de la Marche в 1867 г. Ср. диссертацию Т. Н. Грановского (1848).

К концу XII в. (собор Парижской Богоматери) пытаются применить ко всем нервюрам свода профиль с двойным валом А. В это время опорные части нервюр еще не выкладываются горизонтальными рядами; нервюры (рис. 168, А) от самых своих пят идут раздельно, и только легкое утонение нервюр в нижних концах позволяет ограничить пространство, отводимое для их пят.

Рис. 232

Рис. 233

Профили, вписываемые в треугольник. — Как только возникает идея выполнять первые ряды горизонтальной кладкой (рис. 168, В), уменьшают площадь опоры нижних частей нервюр, сливая их в одно целое.

Одновременно с этим видоизменяется и профиль нервюр. Если для слитности нужно решиться нарушить форму нервюры, стараются по крайней мере, чтобы это изменение коснулось лишь второстепенных ее частей и чтобы главный профиль, образующий ребро нервюры, спускался непрерывной линией до пяты.

Этому условию удовлетворяет только профиль треугольного массива; поэтому, начиная с XIII в., проявляется тенденция заменить квадратный массив, имевший преимущество с точки зрения прочности, треугольным, более подходящим с точки зрения формы. От форм, показанных на рис. 232, приходят к формам, изображенным на рис. 233.

Общий силуэт представляет собой лист трилистника — три главных вала, разделенных желобками. Рассмотрим отдельно один из этих валов и разделяющие его желобки. На рис. 234 показаны последовательные видоизменения, которые претерпевают эти декоративные элементы. Они могут быть сведены к следующему:

Наиболее ранние валы имеют простое круглое сечение. Но скоро приходят к тому, по крайней мере для реберной части, что обрисовывают ребро не только тем надломом, который мы наблюдали уже в Сен-Дени, но еще и обратным изгибом (рис. 234, Z); вал превращается таким образом в комбинацию желобов. Это видоизменение происходит в первой четверти XIII в.

Рис. 234

В течение XIII в наблюдается тенденция выделять валы все более и более резкими, тонкими и выразительными линиями; чтобы подчеркнуть их возможно сильнее, беспрестанно увеличивают разделяющие их желобки, которые образуют между сверкающими линиями более спокойные полосы пространства, все более и более расширяющиеся.

Рис. 234, А воспроизводит примитивный вид вала; единственным дополнением здесь является оформляющий его листель (полочка). Чтобы лучше выделить вал, его окаймляют двумя валиками с полочками или без них (чертежи В и С).

Эти валики, сначала примыкавшие к главному валу, постепенно отделяются от него, что делает впечатление еще более четким; вал с дополнительными профилями в середине XIII в. имеет уже тот общий вид, который показан на чертежах D, Е и F. До сих пор наделяли желобками только главный вал; но вскоре желобки появляются на всех валах, и даже на окаймляющих  их  валиках.   Наконец,   выводят  желобки  не только по ребру вала, но и по краям его, вследствие чего получается профиль G.

В таком порядке следуют постепенно возникающие одно из другого видоизменения элементарного профиля нервюры (рис. 235), так создаются странные на вид групповые профили последнего периода готического искусства.

Рис. 235

Типы F и G относятся к XIV в., тип Н — к XV и XVI вв. На этот раз, в поисках контраста, архитекторы впали в чрезмерную сложность и сухость, но эта ошибка не была вызвана их прихотью, и эти причудливые формы связаны неразрывной цепью с образцами лучших периодов.

Что касается почти нитевидных нервюр, которые могут быть высечены лишь в камнях, образующих один массив с заполнением свода, то применение этих нервюр, имеющих чисто декоративное значение, долго остается исключительной принадлежностью анжуйской архитектурной школы. Их появление в архитектурных школах центральной Франции относится только к 1260 г. (церковь Сент-Юрбен в Труа); этот вариант, мало свойственный готическому искусству, остался только в виде исключения в тех областях, которые были первыми очагами этого искусства.

Замки. — В принципе ломаная арка не имеет замка: кладка замыкающих ее камней (рис. 95, N) плохо приспособлена для этого вида украшения. До XIV в. замки допускаются только в местах пересечения диагональных нервюр. Обыкновенно замок обрабатывается скульптурно, а отверстие, проделанное в его середине, позволяет подвешивать к своду люстры или праздничные украшения (рис. 236, В).

В башнях (С) замок заменяется большим кольцом, клинчатые камни которого опираются на нервюры и которым пользуются для пропуска колоколов. Только в XV в. своды осложняются свисающими замками (D), которые могут, в случае если арка очень заострена, противостоять выпучиванию вершины; но они увеличивают распор, и в общем их следует рассматривать как излишества упадочной поры.

Рис. 236

Воронкообразные паруса, поражающие зрителя необъяснимостью достигнутого равновесия, условия которого ускользают от взора, встречаются только в Англии в последние годы XV в. В сводах некоторых абсид забутка пазух заменяется заполнением каменными плитами с ажурной резьбой (рис. 236, А, Каркассон).

Последовательные формы устоя

Мы уже указывали на конструкцию готического устоя, как на естественное развитие конструкции романского столба. Романский столб имел колонку под каждой нервюрой; тогда существовали только поперечные нервюры, подпружные арки; но появляются новые нервюры, и логика требует, чтобы им были приданы подпорки такого же типа. От массива романского столба отделялось не более четырех колонок, теперь же (рис. 237) колонки требуются и под подпружными арками, и под диагональными нервюрами, и под архивольтами окон; столб превращается в пучок колонок.

Рис. 237

Рис. 238

Устой с цилиндрическим стволом. — Казалось бы, естественно вести эти колонки от пят нервюр до пола. Такое решение и было немедленно принято для устоев, прислоненных к стене. Но в отношении устоев, окаймляющих нефы рядами, некоторое время существовали колебания. Опасаясь, что пучок колонок загромоздит пространство  и явится  препятствием для глаза, долго придерживались конструкции, показанной па рис. 238, А.

Стволы колонок не доходят до пола, они обрываются на абаке t, а нижняя часть устоя сводится к цилиндрическому стволу а. Такой вид имеют изолированные устои почти во всех зданиях ранее XIII в. Пример А позаимствован из нефа собора Парижской Богоматери, общий план которого определился уже к 1163 г.

Переход к устою в виде пучка колонн. — В боковых нефах собора Парижской Богоматери, а также в двух пролетах Лаонского собора (рис. 208 и 209) вокруг колонн помещены гонкие монолитные колонки; но назначение их — скорее увеличивать жесткость устоев, чем служить опорой для нервюр, так как они помещены как раз в тех местах, где действует наибольшее давление.

В соборе Парижской Богоматери секции портика сооружены на несколько лет позже нефа, и здесь под влиянием прогресса, ведущего к окончательному решению, некоторые колонки, но только некоторые, достигают пола; это четыре главные колонки, несущие подпружные арки центрального нефа и пяты его аркад.
 
В течение приблизительно четверти века придерживаются этого половинчатого решения. В Реймском соборе (рис. 238, В), около 1215 г. в соборах Амьена и Суассона только четыре главные колонки выделяются на цилиндрическом стволе устоя. Собор в Бурже является, может быть, первым зданием, в котором четко выражено стремление продолжить по всей высоте устоев центрального нефа пучок колонок, выходящих из-под пят свода.

Устои в виде пучка колонок, идущего по всей его высоте. — Только при Людовике IX *, со времени перестройки нефа в Сен-Дени (около 1240 г.), впервые решились на то, чтобы продолжать до пола столько же колонок, сколько нервюр они поддерживают.

Примечание: Людовик IX, король французский (1226—1270), неудачливый «крестоносец» двух последних крестовых походов (1248—1270); канонизован. Политика его состояла в умеренном воздействии на феодалов, в осторожном укреплении прерогатив судопроизводства, в поддержке и помощи городам.

Иногда даже цилиндрическое ядро устоя исчезает под этим пучком колонок. Но в течение XIII в. гораздо чаще контур устоя сохраняется и служит фоном для колонок (рис. 239, N).
Вплоть до последних лет XII в. колонки составляют один массив с ядром устоев и связываются с ним рядами кладки; только с этого времени возникает обычай вытесывать их из монолитной глыбы и устанавливать по завершении кладки столба.

В соборе Парижской Богоматери можно наблюдать переход от одной системы к другой: в хоре колонки еще выложены горизонтальными рядами, в нефе они уже монолитны. В соборе Парижской Богоматери пучки колонок прикреплены простыми скобами; в большей части зданий XIII в. они поддерживаются на консольных камнях Р (рис.  239), профилированных в виде кольца.

Но скоро перестают удовлетворяться только одной колонкой для каждой нервюры; под каждый значительный элемент подставляют по специальной колонке. Так, в примере R (Сент-Юрбен) три колонки, сгруппированные в виде трилистника, соответствуют трем валам одной и той же нервюры; подобное расчленение устоя встречается во всех зданиях XIV в.

Рис. 239

Вследствие этого форма устоя усложняется до крайности, колонки настолько утончаются, что их перестают вытесывать отдельно; снова возвращаются к примитивной кладке, когда колонки образуются рядами кладки самого устоя. Примером такого возврата к прошлому служит церковь Сент-Юрбен.

Устой с нервюрами. — Сент-Юрбен знаменует собой начало эпохи, когда на колонку начинают смотреть, как на вертикальное продолжение нервюры. В связи с этим колонка постепенно принимает профиль нервюры, а поверхность ее получается изрезанной фестонами, как это показано на рис. 239, S (церковь Сен-Назэр в Каркассоне, XIV в.). Чтобы предупредить появление трещин в камне, входящим ребрам придается округлая форма а; а чтобы в то же кремя увеличить прочность выступающих ребер, их профилю придают килевидное очертание с, подобное профилю нервюр. Эти многоугольные нервюры, спускающиеся вдоль устоя, — не что иное, как последнее преобразование колонки.

Связь между устоями и сводом

Связь посредством капители. — Вначале, когда нижние части нервюр еще не выполняются в виде подушки, колонка рассматривается как действительная опора нервюры, а завершающая ее капитель сохраняет вид прочной опоры.

Хор собора Парижской Богоматери, законченный в 1196 г., имеет такие капители. В то время когда строился неф (первые годы XIII в.), пришли к заключению, что роль колонки иллюзорна; поэтому увенчивающая ее капитель приобретает характер консоли, несущей пяту, и эта консоль держится лишь своим заделанным концом. Капитель т (рис. 238) ясно показывает это повое понимание условий равновесия.

Затем, когда опорные части начинают выполняться в виде подушек, приходят к выводу, что действительной опорой нервюры является не капитель, но самый массив этой кладки; и капители стали видеть лишь украшение, а в колонке — декоративное продолжение нервюры. Только тогда приходят к мысли заменить круглое сечение колонки таким, которое напоминает сечение нервюр у их основания.

С этого времени можно было бы совершенно отказаться от капители и продолжать тот же профиль нервюр вдоль всего ствола устоя, если бы только не остановились перед тем затруднением, что такой профиль будет чрезмерно выступать. Капитель образует между нервюрой и ее вертикальным продолжением переходное звено,  позволяющее видоизменить профиль, сделать его более плоским, и лишь с этой целью капитель сохраняется в течение всего XIV в. Уже в церкви Сент-Юрбен некоторые нервюры спускаются без перерыва вдоль всей высоты устоев.

Упразднение капители; непосредственная связь нервюры со стволом устоя. — Около XV в. замечают, что можно избежать чрезмерного выступа профиля нервюр другим способом. Стоило только сжать нервюры в месте их взаимного пересечения, и это позволило уничтожить капитель, как ненужный придаток. Это пересечение происходит двумя способами, соответствующими двум вариантам — R и S (рис. 240). В R нервюры переплетаются одна с другой чисто геометрическим способом, и те их части, которые выходят из ядра устоя, спускаются по поверхности его вертикально до его основания. В S нервюры исчезают, проникая в цилиндр, составляющий ядро устоя.

Рис. 240

Какое бы из этих двух решений ни было принято, пересечение нервюр происходит в горизонтальных рядах кладки, образующих подушку, что значительно облегчает сложность построений. Обе комбинации (R и 5) одинаково применяются в течение XV и XVI вв. Пример R позаимствован из церкви Сент-Уан в Руане (части, относящиеся к XV в.), S — из церкви Сен-Северен (XVI в.); здесь ничто не указывает на ту грань, где кончается устой и начинается свод.

В действительности эта грань, если бы понадобилось ее установить, лежит не столько там, где начинается изгиб нервюр, сколько на уровне завершения подушки, т. е. там, где кончается кладка горизонтальными рядами. И действительно, этот уровень подчеркивается в сооружениях некоторых английских школ: капитель сохраняется па уровне пят нервюр, но четкая разграничивающая линия выделяет тот ряд кладки, где вместе с подушкой заканчиваются ряды горизонтальной кладки, т. е. самый устой в настоящем смысле слова (Йоркский собор)

Огюст Шуази. История архитектуры. Auguste Choisy. Histoire De L'Architecture